9 октября, вечер

«Не заметил, не обратил внимания…» Кэт не знала, толи расстраиваться, толи радоваться тому, что Дэниэл проигнорировал её последнюю фразу. Наверное, все же стоит радоваться. Она ведь не хотела это говорить. Всему виной Луна. Круглолицая спутница земли просто издевалась над теми, кто не мог противостоять её влиянию. Заставляла нести чушь, вести себя неадекватно.
Девушка уселась на растянувшегося на ковре мужчину, легко коснулась его спины своими руками, осторожно стала прощупывать мышцы под кожей, выискивая напряженные участки
- Может быть больно, терпи – привычная фраза, она не первый раз делала массаж этому оборотню. Он всегда терпел, даже делал вид, что ему нравится процесс, хотя лиса прекрасно знала, что от такого массажа спина часто болела еще сильнее, но только пока она разминала затвердевшие мышцы, потом становилось намного легче. Спина переставала болеть, реагируя на любое неосторожное движение тела.
- Сейчас тебе будет жарко – многообещающе произнесла девушка, усиливая нажим на постепенно разогревающуюся кожу. Лиа внутри сонно вытянулась, ощущая прикосновение кота, девушка же быстро наклонилась, целуя вожака в изгиб шеи, туда где у самой кожи бьется, отстукивая ритм сердца, тонкая венка, зарылась носом в мягние волосы, в очередной раз за вечер наслаждаясь пряным ароматом свободы с примесью леопарда. Продолжать массаж, почти лежа на мужчине было довольно проблематично, поэтому Кэт легонько куснула его за мочку уха, после чего вернулась в сидячее положение, продолжая мять тонкими пальцами спину.

9 октября, вечер

Очнуться. Сознание выдало всё и сразу, без резких, как это часто бывает, воспоминаний, что рушатся на голову водопадом. Открыть глаза и знать прекрасно всё то, что произошло до этого. Тело затекло и отдавалось неприятным покалыванием в мышцах. Пожалуй, сейчас не хотелось ничего. Не метаться по клетке, не рвать на себе шерсть от досады. Принятие факта, что он в клетке. Решить что-то для себя, возможно, не правильное, абсурдное, но это то, что хочется сделать.
Он не нашёл в себе сил подняться на лапы, переведя взгляд лишь на соседнюю клетку. Отлично, лучше был один здесь. Никто бы не видел этого жалкого состояния, этого явного запаха отчаяния, что исходил от него до того, как упал в обморок. Но и этого хватило, чтобы пропитать всё помещение, и теперь досадно посапывать от такой промашки. Эмоций, их слишком много. Так нельзя, нельзя.
В последнее время он всё реже появлялся в стае, разве что на охоте в полнолуние. Приравнивал стаю к стаду и бессиленно ломал когти, так и не найдя разницу. Кажется, он тонул. Уже давно так, основательно. Тонул в собственном Я, которое было всегда громче остальных чувств, но оно...сломалось. И всё пошло наперекосяк. Вместо стекла кто-то поставил калейдоскоп и понеслось...Не правильно. И никто не объяснил как правильно, как нужно, что делать. Потому что некому. Потому что молчал и никому не отдавал свои мысли. Потому что в стаде это быстро перерастёт в сплетни. Потому что не хотел, чтобы на каждом шагу пару глаз, наполненные сожалением и жалостью. Раньше ведь было иначе. Как? Неясно. Трудно найти обратную дорогу, когда всё так меняется, летит и стремится. Стремление возможно только в одиночку, остальные - лишние. Может, и он так? Отсеяли, выгнали. Сам виноват, никто за ручку водить не будет, но отчего-то всё равно жжётся обида. Возможно, обида на случай, но уже всё решилось. И он решил как надо дальше, по крайней мере, чтобы не было больше лишения свободы, ощущения, что на тебя давят, используют, контролируют. Чтобы не было больше клеток и холодного воздуха, пропитанного отчаянием.
Стая стала стадом. Лучше одному, чем так...Потому что никто не станет рвать тебя на куски своей любовью, никто не будет вырывать из тебя эмоции, чтобы в итоге наслаждаться своей победой. Один. Один - как спасение.

10 октября, ночь

Девушка приподнялась над Дэниэлом, давая тому возможность беспрепятственно перевернуться на спину. Его теплые руки на бедрах не давали привычного успокоения. Заставляли тело дрожать словно осиновый лист. Лиса прикусила губу изнутри, чтобы отвлечься от непривычных мыслей. Это все луна. Не хотелось думать, что далеко не каждое полнолуние заставляло её так вести себя с вожаком. Проще верить, что так было всегда, просто она нечасто была в этом доме в дни, когда вечная спутница Земли являла ночи свой похожий на колесо сыра лик. Ведь они и правда нечасто виделись в полнолуния где-то кроме поляны. А там было не до чувств друг к другу. Мысли заполняло лишь одно желание – ощутить вкус свободы и крови.
- У тебя нет любимчиков, Дэни, это знает каждый член стаи. Тебе кажется, что это я и Тобо только потому, что мы сейчас рядом. Пока остальные достаточно далеко, ты можешь позволить себе притвориться, что любишь кого-то сильнее других – Кэт склонилась над парнем. Щекоча его грудь своими волосами, глядя ему в глаза сверху вниз. Непривычно смотреть в таком ракурсе на того, кто на полторы головы тебя выше.
- Можешь считать, что ты на приеме у массажиста – хитрая улыбка затаилась в уголках губдевушки. Лиса мягко положила лапу на морду леопарда, потерлась влажным носом о его щеку. – или исправить эту несправедливость – Катрин опустила лицо, пряча тень смущения, коснувшуюся глаз и разлившуюся румянцем на скулах, в россыпи черных волос
Горячие ладони дразнили, расслабляли, отвлекали. Заставляли ровное дыхание сбиваться на рваные вздохи слишком уж похожие на стон.
«Это все Луна…» Девушка оперлась руками о грудь лежащего под ней мужчины, не в силах сидеть ровно. Нужно было встать, прекратить эту слишком затянувшуюся игру. Только как заставить лису выбраться из-под теплого, надежного бока леопарда? Девушка ухватилась за край собственного платья, резко дернула его вверх, освобождая тело от последней «защиты» перед взглядом голодного мужчины.
«Он ведь вожак… он знает, что делает… Знает, когда надо остановиться…» Слабые попытки разума оправдать желания тела сделали свое дело. Лиса сидела теперь в одном белье, обнимая бедрами талию Дэниэла.
Хотелось прижаться щекой к этой груди, по которой так приятно водить кончиками пальцев, рисуя невидимые слова, узоры, знаки.
- Кажется, тебя зовут…. – тонкий слух Кэт, не имеющий отношения к тому, что в ней жил зверь, скорее, выработанный когда-то давно на занятиях в музыкальной школе, уловил голос кого-то из охранников. А уже через несколько мгновений в дверях гостиной оказался один из волков. Он сообщил, что барс пришел в себя.
- Ну вот, Тобоэ, как всегда, испортил всю романтику – Кэт наклонилась, мягко прижимаясь губами к губам вожака. – думаю, тебе надо спуститься вниз – она поднялась, даже не подумав о том, что стоит одеться, и не спеша направилась в выходу из гостиной.

10 октября, ночь

До уха донеслось недовольное рычание волка.
- Совсем придурок? Нехрен было выпендриваться, - грубо огрызнулся в ответ Тобоэ, не удосужившись даже повернуться к своему собеседнику.
Появление Дэнни не стало сюрпризом, ибо один из охранников тут же выбежал из комнаты после его пробуждения. Сюрпризом стала Кэт, которая осталась в тени. Он её не видел, но её запах невозможно было спутать ни с чьим другим.
"В чём дело? Хочешь посмотреть со стороны, как мне будут читать нотации? Или нравится моя жалкая шкура в этой клетке?"
Тобоэ поднялся, не облокачиваясь на больную лапу, отвесив почтительный поклон.
- Прости, отец мой, за все мои греховные деяния и помыслы, - серьёзно сказал он, после всего надменно фыркнув.
Конечно же, он не чувствовал никакого раскаяния и не понимал за что он очутился здесь, в клетке. Самое невыносимое наказание - сидеть в клетке. Тоо даже предположить не мог, что нужно такого жуткого натворить, чтобы в итоге оказаться здесь. Впрочем, сейчас ему было срать на всё это. Совершенно на всё. Хотелось лишь мягкую траву под лапами и никого рядом. Кажется, они перестали быть друг другу нужными. К словам не примешивалось кошачье урчание, в глазах не было той игривости, что всегда присутствовала, когда он общался с Дэнни. Закрылся.
Демонстративно повернувшись к вожаку хвостом, он вновь улёгся на холодный пол. "Что ж, наверное, мне придётся здесь ещё не на долго задержаться...Тебе это нравится, Кэт? Ты должна быть счастлива, вроде, именно этого и добивалась". В её сторону он так и не повернулся.

10 октября, ночь

Кэт замерла. Второй раз за эту ночь вожак сделал ей предложение, от которого невозможно отказаться. И если в первый раз можно было сделать вид, что не поняла, не захотела, обиделась… То теперь было невозможно. Дело было уже не в чувствах её к Дэниэлу, не в этой доставшей до чертиков Луне. Теперь это касалось Тобоэ, а он хоть и вел себя не всегда правильно, был её другом. Девушка вышла из тени, встала перед клеткой ирбиса, осторожно коснулась рукой решетки. Странно, непривычно бояться того, с кем можешь делиться всем, мыслями, словами, едой, чем угодно.
«По справедливости… легко сказать, а как быть беспристрастной с дорогим тебе человеком?» Лиса в очередной раз осознала, насколько тяжело приходится Дэну
- Прости – тихий шепот в клетку, где заперт Тобоэ, едва слышимые слова слетели с губ, словно бабочка, ложась на мягкую шерсть уха оборотня.
- Мальчики, я надеюсь, вы поняли, что не стоит устраивать драку в городе – как можно равнодушней, чтобы не показать своих эмоций волку. Они оба были ей небезразличны, но это не меняло того, что они нарушили правила.
- Если все еще хотите выяснить отношения, можете сделать это здесь – спокойнее, теплее, не хотелось обижать их. Кэт открыла обе клетки.
- Тобоэ, не уходи, пожалуйста – лиса чувствовала, что он хочет сбежать как можно скорее, потому замерла у его клетки в ожидании.

10 октября, ночь.

Это разумно. Свалить всё на другого, когда не можешь сам. Это ведь стая с лозунгом "Помоги другому!". Не дёрнуться на столь искреннее прости, лишь встать на лапы, перекидываясь в человека, когда дверь клетки раздосованно щёлкнула замком. Уже готовый броситься из этого дома, замерев каменным истуканом лишь услышав этот голос. Робкий, будто страх перед чем-то...
"Перед чем? Ты в стае, Кэт, тебя здесь любят. Одним меньше, одним больше, разве это что-то меняет? Хватит. Хватит мне врать, что отношения что-то значат, что ради них можно свернуть горы. Надоело. Тот волк, кажется, возле озера смотрел на тебя с обожанием. Иди, пожалей его".
Горько усмехнувшись, он прошёл мимо неё. Убедить себя в своей ненужности не сложно, сложно стереть память из сердца. Забыть, как она всегда поддерживала его своими улыбками, когда он яростно отмахивался от любых предложений помочь, чтобы только показать свою независимость, как гладила его шерсть и покусывала за уши, когда они, собравшись стаей, валялись вечером возле камина. Да, кажется, в тот недавний вечер, он был самым счастливым. Глупо было полагать, что так будет всегда. Проходя мимо, рвать в себе всё, что пытается заставить повернуть назад и обнять её. Пусть считает его скотиной, которая бросает друзей в трудный момент. Он задушит в себе всё то, что делает его человеком. И станет зверем. Который хочет крови.
Резко замер в гостиной, учуяв слабый запах...незабываемый запах Эда. Сердце сжималось словно тряпка в режиме отжимания. В висках стучало. Что Эд может здесь делать? Он знал ответ заранее, ибо он исходил из спальни вожака, но всё ещё строя ход мысли в другую сторону. Без колебаний открыв дверь, Тобоэ застыл в проходе, затуманенным взглядом уставившись на тело Эда, что сейчас изящными ручками обнимало Дэнни.
"Какая утопия..." Миллионы эмоций закружились пчёлами вокруг тела, жаля, жаля, жаля жалами-скальпелями. Насквозь, выворачивая мясо и кости. Кажется, его трясло. От смеха. Улыбка расползлась по всему лицу, он привалился к косяку спиной, сползая тут же вниз. Нервный смех пробирался сквозь сжатые зубы, пока вовсе не вылился в истерический хохот. Ему не верилось, что он оказался лишний даже в собственной истории любви. Так жестоко не поступают со своими героями даже самые извращённые режиссёры. Словно написанная история, а его имя...ну, скажем, забыли вставить, вычеркнув из всех ситуаций, забыв, что он остался за кулисами и всё...всё видел. Поднявшись на ноги, он чувствовал себя не живым.
- Счастья вам, молодожёны! Простите, что помешал...Эм...Я пожалуй пойду, я забыл, что ещё не во всех грехах покаялся Святому Дэниэлю! - озвучив и сыграв не хуже профессионального актёра, он удалился с прохода обратно в зал, выходя во двор.
- Подавись своим сердцем, Эд. Я думаю, тебе стоит его отдать тому, кого не запирают в клетки за драку в городе...Да...
Совершенно обнажённый, ступая по долгожданной траве босиком, он чувствовал себя...Да никак он себя не чувствовал. Он не живой.

>> Заброшенный дом

10 октября, ночь.

Ей ничего не оставалось, кроме как проводить удаляющегося оборотня долгим грустным взглядом. С ним сложно было найти общий язык еще тогда, когда они только познакомились. И с каждым днем становится все сложнее. Когда они были вдвоем, было легко, просто даже молчать, понимать друг друга с полувзгляда. А на людях он снова становился диким, далеким, незнакомым, чужим. Как сейчас. Оборотень-альфа, что с него взять. Обязательно надо показывать себя перед вожаком, проявлять характер. В чем-то она его даже понимала. Рядом с таким сильным предводителем нельзя оставаться слабым, прятаться в тени, обязательно нужно отстаивать свое право считаться достойным.
Сейчас бесполезно было идти за Тобоэ, он не станет никого слушать, уйдет в себя, закроется. Ему нужно время, потом, может вечером на поляне, если они придет, или ночью после охоты можно будет поговорить, а пока надо заняться новичком.
- Ты можешь перекинуться – тонкая едва заметная улыбка легла на губы лисицы, приподнимая вверх их уголки – у Дэниэла наверняка найдется комплект одежды на этот случай. – она повернулась спиной к волку и направилась к лестнице, на самом верху которой скрылся сначала Дэн, а потом и Тобоэ. – идем, поищем, во что тебя переодеть, и где принять душ – девушка медленно, не оглядываясь поднималась по ступеням. Кэт ни на секунду не усомнилась в том, что оборотень пойдет за ней.
Лиса прошла через гостиную, где недавно разговаривала с Дэниэлом, на ходу подхватила платье, все так же лежащее на полу, легко, словно в воду, нырнула в него, не замедляя шаг.
- За этой дверью ванная – она указала на один из выходов из комнаты. Там ты можешь перекинуться и искупаться, а я пока найду для тебя одежду.